Геноцид: факты, свидетельства, документы

 Приветствую всех, кто зашёл в этот блог! И снова о Великой Отечественной войне.

Этот документ попался на просторах Интернета  во время розыска сведений об одной малолетней жительнице деревни Пружинищи по фамилии Дайнеко. Чтобы не затерялся этот уникальный, по сути, документ, опубликую его постом. 

Автор блога Бусел Людмила Фёдоровна, аг. Дуброва, Светлогорский, Гомельская, Беларусь.

Деревня Пружинищи располагается недалеко от нас, сейчас это Октябрьский район, Гомельской области.

Понятно, что это медицинское заключение военного госпиталя, в который поступила пятилетняя деревенская девочка Федора после освобождения из Озаричского концлагеря. Конкретно диагноз не прописан, но раз сыпь, то, вероятно, сыпной тиф.

Резкая головная боль, озноб, потперя сознания, а температура пониженная. Может, ещё такое инфекционное заболевание, которое было выявлено в госпитале в 1944 году в результате сделанного анализа. Значит, были лаборатории, реактивы.

Эпидемиологический анализ

История болезни

Дайнеко Федора Дмитриевна, 5 лет.

Жительница дер. Пружинище Октябрьского района Полесской области, Белорусской ССР.  Проживала до лагерей  в Замигуст, Пирослищах с января до март а. В этих сёлах больные были. В лагеря попала 12.03.44, заболела  в лагерях под Озаричами. Привезли её уже больной.

Заболевание началось с резких головных болей, озноба, позже потери сознания. В госпиталь прибыла  с наличием резкой   ___  истехиальной сыпи. Тяжёлые, глухие токи сердца, t 35, 5 – 36 С^0.   Реконвалисцент

Анализ № 1811

             Положительный

п/г 18682

И ещё один документ, написанный приблизительно в этот же время другой жительницей д. Пружинищи по фамилии Дайнеко, 34-летней Марией Фёдоровной. Писала не она. Документ отпечатан на машинке. Её опрашивал военный следователь и записывал показания по поводу нахождения её с семьёй в концлагере Озаричи, (заверен допрос майором медицинской службы). Конечно, это не дословно. Записано на русский манер. Очевидно, женщина рассказывала по-белорусски, а печатали на русском, оставляя смысл сказанного.

Акт

Я, гражданка с. Пружинище Октябрьского района Полесской области, Дайнеко Мария Фёдоровна, 1910 г.р. имею при себе 4-х детей. Из которых двое мои, двое братовых, которые остались сиротами (мать их была убита снарядом, а отца угнали немцы, куда неизвестно). Ещё имею отца, 70 лет.

Муж мой в Красной Армии.

В 1943 году в декабре месяце немецкие изверги меня с указанной семьёй угнали в с. Родинь (за 15 км). Жизнь там была очень тяжёлая, так как продуктов немного взяла с собой, приходилось быть нищими, т.е. просить хлеба у местных жителей. Я решилась вернуться в Пружинищи за продуктами, но не доходя км 5, узнала, что там идут бои и осталась в лесу. Там я была не одна. Многие жители прятались в лесу, спасаясь от немцев. Здоровых людей они угоняли в Германию, а детей и стариков убивали, если хоть немножко сопротивляешься. И вот однажды слышу выстрелы. Это немецкие разбойники начали нас обстреливать, чтобы мы все собрались в одном месте. После чего погнали нас по селам. Я со своей семьёй попала в Микуль-городок. Там мы жили месяц, а может и больше. Потом я увидела, что много идёт через Микуль-городок народу из окрестных сёл, а вскорости и нас погнали, погрузив в машины. Выгрузили в чистом поле, вокруг всё огорожено колючей проволокой. Без продуктов. Я взяла торбу с сухарями да одеяло, чтобы укрыть хоть детей. Там жили три дня. Было холодно и голодно. Чистое поле, покрытое снегом, и больше ничего нет. За исключением того, что собрали немного прошлогодней гнилой соломы, подослали. Вот так и жили. Костры вовсе не давали разводить, спички у всех отобрали. А ещё очень трудно из-за того, ч о не было воды. Через три дня нас угнали в лес. Здесь было ещё труднее существовать. Если раньше хоть сухари были, то теперь ничего, т. к. немец отнял торбу и сказал: ишь, мол, какая-тот русь ещё кушать хочет. В день нам давали не более 100 грамм хлеба, да по две сырые картошины, которые приходилось есть сырыми. Иногда ухитрялись картошку запечь. За это время  вовсе истощали. А тут на последний день, т.е. на 4 –й день, как нас сюда привезли, перед вечером немцы из машины стали бросать хлеб. Мы думали, что им нас стало жалко, поэтому они стали бросать много хлеба. Всё вышло иначе. Как только кинулись люди за хлебом, немцы начали стрелять. Так вот мою соседку убили, а другую ранили в руку. Было не до хлеба. Попадали на землю, Когда стемнело, мы хотели поднять хлеб, что лежал недалеко. Вдруг этот хлеб взорвался. Некоторые крестьяне были убиты, там моя соседка Ходько М.К. погибла. На утро немцев не было. Вскорости пришли наши войска. Нам показалось, что мы как бы наново народились. Да, тяжело было жить, много осталось сирот и раненых. Так гоните этих проклятых врагов с нашей земли.

26.3.44. Подпись Дайнеко

Заверяю подпись Дайнеко майор м/сл подпись, дата

Вчитайтесь в эти строки. Простая сельская женщина рассказывает, что ей пришлось пережить. 

В связи с прокурорским расследованием по факту геноцида белорусского народа, на сайте Генеральной прокуратуры Республики Беларусь в открытом доступе немало таких уникальных документов.

12.12.2024 г. библиотекарь, краевед, блогер Бусел Л.Ф.