Судьбы наших земляков: Петрова
Ольга Николаевна.
Почти 40 лет живёт в Дуброве Петрова Ольга Николаевна. Родилась она 2 января
1944 года. Жизнь её висела на волоске,
когда они с матерью оказались в концлагере под Озаричами.
Из рассказа Ольги Николаевны. Родом
я из деревни Казанск Калинковичского района. Всё, что знаю о войне со слов моей матери
Тозик Прасковьи Иосифовны, 1922 года рождения. Она так подробно и столько раз
рассказывала, что я будто сама всё это видела своими глазами, навсегда эти
рассказы врезались в память.
Сначала
мама чуть не попала в Германию. С детьми
не брали. У неё я была на руках. Но немецкий офицер сначала не поверил, что это
её дитя. Пришлось вынуть грудь и давать при нём, чтобы доказать, что это её
грудной ребёнок ...
Мне было 2 месяца от роду, когда попали мы в Озаричский
концлагерь. Много там наших казанских было: соседи, женщины, старики, дети.
Сделали из постилок будан, чтобы хоть как-то укрыться от дождя, снега и ветра.
Во многом выжили, благодаря деду Яну. Камыш его фамилия, он родичем нам
приходился. Дед ходил по болоту, находил пельку с чистой водой, бураки на поле…
Когда пришли красноармейцы, обустроили санпропукники, чтобы не допустить
эпидемии тифа. Мать по лесу пошла в свою деревню. Встретила конный патруль, попросилася:
“Дадому іду, не вытрымае дзіця той апрацоўкі”. Солдат ответил: «Ну, тогда
так – ты меня не видела, я - тебя». Когда на дорогу вышла, ехала попутная
военная машина. Красноармеец взял её ношку, хотел на кузов забросить. Мама
ойкнула: «Там жа дзіця!». Тот посмотрел, не веря, и опустил потихоньку узел на
дорогу.
Я уже не плакала, только скулила, как котёнок. В нашей хате
размещался госпиталь. Военврач осмотрел меня и сказал: «Тифа нет, дистрофия –
сильное истощение». Мать взяли работать при госпитале. Там меня и выходили.
Был такой случай. Передали, что умерла тётка Гарпина (родная
сестра маминой матери). Мать на похороны не отпустили, не дали проститься с
родным человеком. Боялись, что оставит ребёнка. Такие случаи были в войну. В
лагере соседка наша Агапка оставила свою четырёхлетнюю Таню. Потом искала, ездила
по детским домам, но не нашла…
О своём отце знаю тоже со слов матери. Был он красноармеец,
из окруженцев – Григорьев Николай Андреевич, 1922 года рождения, родом из
России (Бокситогорского района
Ленинградской области, д. Крутик, ул. Газа). Во время войны не до свадьбы было.
Сказал: «Жив останусь, никогда не брошу. Где бы ни был, вернусь». Отца убили в
конце 1943 года за неделю до моего рождения. Был ему всего 21 год. Похоронила его
мама на кладбище в Казанске … Была у нас одна фотокарточка отца в военной
форме. Я, когда подросла, послала её его родным, вместе со своей в
подтверждение, что я его дочь. Пришёл ответ: «Живы будем, увидимся». Всё, что
знаю о его семье. Мать его, как и мою Параской звали, отца – Андреем. Были у
него ещё брат старший Виктор и сестра (то ли Вера, то ли Фаина) поваром (коком)
на судне служила. Познакомиться так и не
пришлось…
Жили мы с матерью. Называла я её на «Вы», у нас так принято
было. Она работала в колхозе. Я ходила в
школу, помогала ей по хозяйству. Любила кататься на тракторе, тогда это диво было. Молодой парень, из родни нашей,
жили они в Козловичах (на Ёхаўцы, крайний дом к Кощичам) Пилипп работал на
тракторе ХТЗ. Кататься по полю было жёстко, зад болел, но интересно. Чтобы мать
не ругала, что прогуляла, он наливал мне керосина в гильзу, и я несла его домой…
Потом всякое в жизни было. Замуж тоже за русского вышла.
Родилось шестеро детей. Медалью «Мать-героиня» награждена. Сейчас уже 11
внуков, 12 правнуков имею.
Записано со слов Петровой О.Н., её старшей дочерью Людмилой.
2000 г.
Комментариев нет:
Отправить комментарий