Судьбы наших земляков: Петров Фёдор Алексеевич

в центре Петрова Марья Ивановна, слева её младшая дочь Галина, снимок сделан в начале 1950-х

Петровы: Ольга Николаевна 1944 г.р, Фёдор Алексеевич, 1934 г.р.

Судьбы наших земляков: 
Петров Фёдор Алексеевич (04.03.1934- 2004 гг)
мать его Марья Ивановна была из зажиточного рода Калиничевых. А отец из бедной семьи. Говорили "калиничевы - богачи, а петруновы - драчуны". Один из братьев его отца Алексея Петрова Антон сидел в тюрьме за драку, там  ударил тазом надзирателя и его убили в тюрьме. Сестра матери Марьи Нюша замуж пошла за Шабанова. у них были сыновья Гриша (жил в Кулаково с семьёй) и Шура (в Гатчино).

Много лет нет в этом мире моего папы Петрова Фёдора Алексеевича, но я до сих пор помню его рассказы о его военном детстве.

Их семья проживала в небольшой деревне Кулаково Поддорского района Новгородской области на пологом берегу небольшой речушки Редья, второй берег был крутой и высокий. Когда началась Великая Отечественная война его отец Петров Алексей Петрович (1908 – 1944гг), как и все военнообязанные, ушёл на фронт. Дома остались  - (бабушка Нюша и дед Фёдор (Петрун от фамилии Петров), жена Марья Ивановна (Калиничева в девичестве) и трое детей (Федя, 1934 г.р., Веня и Валя). Весной 1942 -ого родилась ещё одна девочка Галя…

 Немцы пришли ещё по теплу. В их хате разместились немецкие офицеры-врачи. Семья перебралась в баньку. Тут же во дворе стояла полевая кухня.

Однажды мать (Марья) пошла к колодцу за водой. Её подозвал немецкий повар, который тут же в их дворе готовил голубцы из капусты, что срезал на их огороде. «Матка, ком-ком!», - послышался возглас. Сжавшись, не ожидая ничего доброго, подошла. Сняв с коромысла вёдра, повар в одно ведро насыпал сахара, а в другое наложил голубцов. ..

Имя у деда было Пётр, но все звали его Петрун. И он и его жена бабушка Марья? были знахарями, лечили травами от разных хворей. 
Дед умел удалять овсюки (колючки от овса), которые забивали глотку лошадей. Брал щипцы и очищал, и конь выздоравливал. Не раскрывал этот секрет, люди водили к нему лошадей, думая, что он умеет лечить.

Дед Петрун был высокий, широкоплечий, сильный. В памяти остался случай, когда немецкие солдаты хотели взять на дрова жерди с крыши бани. Дед им не дал, отобрал. Сказал: «Положь, в лесу вон дрова», - и отобрал жердку, которую волокли фрицы втроём. Один из солдат вскинул автомат: «Пуф-ф, пуф-ф» и что-то загергетал по-немецки. Дед показал кулачище: «Я тебе, как пуфну, так и до своей Германии не доползёшь! Я - то на своей земле помру»…

Дед Петрун умер во время войны. Запомнилось внуку Феде, как сидел на гробе деда и вёз его конём на кладбище в д. Борисоглебка (в д. Кулаково не было погоста)…

Немцы поставили пулемёт на высоком берегу Редьи и тренировались в стрельбе. Деревенские парнишки собирали стрелянные гильзы. И вот однажды пропал затвор от пулемёта. Всех пацанов построили и через переводчика объявили, что, если не найдётся затвор, их всех расстреляют. Матери повисли на дулах автоматов, просили офицеров пощадить их детей. Как-то обошлось…

В другой раз у часового пропали наручные часы. Опять всех мальчишек построили перед строем автоматчиков. Один из нас признался…  Отец его был зажиточным крестьянином, держал пасеку.  Только заступничество немецкого полковника, который жил в их доме и два бочонка мёда спасли парнишку от наказания…

Запомнился спецотряд лыжников, который проходил через Кулаково. Говорили, что «финны, из Финляндии», все белых маскхалатах, высокие, как на подбор.

Во время войны работала школа. На всех уроках сидел немецкий офицер. Преподавали «Закон божий». Запомнилась удивительная тетрадка, в которой можно было писать и математику, и письмо, в ней были и клеточки, и линеечки. Но самое главное – написанное можно было стереть и писать снова. Очень жалел парнишка, что выменял ту памятную тетрадку на продукты.

Немцы за несколько дней подвели узкоколейку от д. Жарки до д. Белебёлка, а дальше железная дорога до станции Старая Русса. Вывезли всё население из д. Кулаково и других населённых пунктов, погрузили на железнодорожной станции в товарные вагоны. Говорили, что везут в Германию. Шесть недель возили туда -обратно, используя вагоны с людьми, как буфер. Партизаны не минировали рельсы, узнав, что в вагонах мирное население. Вагоны цепляли то к санитарным, то к военным эшелонам - вывозили раненых, обратно везли технику.

Это было ужасно. Женщины, старики и дети в одном вагоне. Холод, голод, вонь, вши… Когда в Литве на станции Шауляй открыли вагоны, то там были и умершие, и больные…  Фёдя отошёл на обочину, раскопал снег и наткнулся рукой на бороду какого-то мёртвого деда. Умерших просто закапывали в снег вдоль железной дороги.

На станции в Литве стояли подводы. Литовские хозяева приехали за работниками. Их семью с четырьмя детьми и маленьким ребёнком долго никто не брал. Выбирали постарше да покрепче. Мать свалил тиф, детей разобрали по разным семьям. Старшие хлопцы Федя и Веня были вместе с тёткой Нюшей Шабановой, родной сестрой матери. У неё было два своих сына Гриша и Шура. Непонятно как, но мать, оправившись от болезни, всё же сумела собрать детей вместо. Меньшенькую Галю взяла к себе одна литовская семья. Девчушка только училась говорить. Забыла русскую речь. Научилась говорить по-литовски. Называла хлеб - "пена". Не узнала коротко обстриженную после тифа мать…

Парнишка Федя Петров попал на хутор к бауэру Блюзису. Помогал по хозяйству и дому. Его жена была немка. Врезался в память случай, когда мальчишка сильно обжёг руку, а она смазала ожог сырым куриным яйцом…

Помнится, как чистил колодец. Федю опустили на дно глубокого сруба. Он черпал грязь в вёдра, и их поднимали наверх.

У хозяина было два сына, которые постарше возрастом, чем русский мальчик, они часто обижали его. Однажды Федя снял рубашку, вывозил её в грязи и стал бить барчуков. Те бежать, догнал и исхлестал обидчиков мокрой, грязной рубахой. Злость и обида придавали силы…

В памяти непривычные литовские имена и названия: бауэр Блюзис и хутор Кведэрна, его сосед пан Паурелюс с хутора Дроман.

- Кушай, Петрюс, кушай, - так обычно обращался хозяин к мальчику Феде…

Граница с Пруссией была рядом. Люди ходили на территорию Пруссии за пропитанием и одеждой. Нужно было делать запасы на обратную дорогу в Россию. Брали крупу, муку, ткани, мануфактуру… Дома были брошены, не заперты. Немцы разбежались при приближении фронта.

Ходил за границу и Федя, мать ещё была слаба после перенесённого тифа. Вспоминает, как зашёл в один дом. Там на столе стоял обед, видно, в спешке покинули хозяева дом. Нашёл коробку с новогодними игрушками. Никогда такой красоты не видел деревенский мальчишка. Принёс к матери, которая отругала его за безделушки, еду нужно брать… Да ещё меньшая сестра Валя засунула в рот один серебристый шарик, колечко на палец надела. Пришлось разрезать его. Чуть не случилась беда и с шариком…  
Мать работала на одном хуторе. За работу ей пообещали заплатить самогонкой, которая была нужна, чтобы сесть в поезд. За платой  отправила Федю. Тот пришёл, а там - банда. Сидят за столом, пьют, смеются, оружие с ними. Заставили  русского паренька выпить. Он с испугу не посмел отказаться. Быстро опьянел, идти уже не мог. Хозяин хутора запряг лошадь и усадил его на воз. По дороге мальчишку спихнул с телеги, отъехав от хутора. Очомавшись, Федя пришёл всё же домой, принёс заветную бутыль. Она помогла семье сесть в вагон. Железнодорожник за плату помог пробраться в поезд на Россию.

После Победы вернулись домой. Хата была спалена. Отец пропал без вести, с фронта не вернулся. Военкомат выплачивал пенсию семье погибшего. Дом строила сама мать, нанимала работников. Тягала с детьми мох из болота, простудилась и потом болела водянкой. Доктор прописал ей белый йод. Вроде, на поправку пошла, но уехал тот доктор, а другие не сумели вылечить.  Федю, старшего сына призвали в армию. Служил хорошо, отпустили в отпуск. Мать была слаба. Умерла, когда сын вернулся из отпуска на службу. Второй раз уже не отпустили. Хоронили без него… Умерла она в сорок с небольшим лет.

Много лет спустя жизнь свела Фёдора с одним местным, которой на фронте воевал вместе с отцом. Звали человека Гриша. Он-то и рассказал подробности о гибели отца. Служили во взводе связи. Перебило телефонный кабель… Он послал бойцов, устранить порыв… Не вернулся один, второй, и Петров Алексей пошёл сам. Зубами соединил проволоку, и пулемётная очередь прошила его…

- Я ему говорил: «Не лезь!».  Не послушал. Горячий был, - рассказывал однополчанин.
(с 1980 по 2004 год Петров Фёдор Алексеевич жил и работал (трактористом, на пенсии кочегаром, сторожем) в д. Дуброва, Светлогорский р-н, Беларусь)

Автор блога Людмила Бусел (Петрова), 22.02.2018.